СПб И.А. Савкину
(продолжение темы) Я живу в Висбадене и с 1991 года посещаю кладбище, профессор Висбаденского кладбища не видел. Все его рассуждения заочные. И ещё одно замечание, прежде чем браться за эту статью, профессору надо было поинтересоваться, если не автором, то хотя бы моими литературными работами и возможными рецензиями на эту мою книгу. Профессор этого не сделал. Поэтому он набрасывается на автора и на тексты как на школьника неудачника и с ходу начинает поучать. Мне кажется (слово кажется из лексикона профессора!) профессор спутал меня с каким-то своим студентом. Это у профессоров бывает сплошь и рядом. Простим ему и это его заблуждение. Но перейдём к построчному разбору профессорской критики в адрес справочника-путеводителя «Русский некрополь в Висбадене» и в адрес автора. Он пишет: «Нет отсылок к женским фамилиям», а в Берлинском справочнике эти отсылки есть? Его волнуют опечатки. И он их ставит чуть ли не на первое место в своих огульных обвинениях. Опечатки бывают в любых печатных работах. Даже в самой критической статье профессора из Воронежа, я их приведу ниже. Опечатки в справочнике «Русский некрополь в Висбадене» были во время замечены и, как водится, вложены в каждый справочник. Четыре опечатки, которые видны и понятны любому школьнику. Стоило ли профессору так остро реагировать на них!? Стр.38 Варвара. Напечатано 1977 следует читать 1877г. На памятнике только имя, Варвара без фамилии. Это детское погребение. Стр. 111 Нолькен Мария. Напечатано 1996, следует читать 1896 Стр. 159 Урусов напечатано 6/28 следует читать 16/28 Стр. 176 Отто Шеппинг напечатано 6/02 следует читать 13/01
Почему-то профессор нарекает Шеппига Оттоном. Опечатка у профессора? Он Шеппинг Отто. Пойдём дальше по тексту профессорской статьи. Испытанный метод критиков: придумать у недруга несуществующую ошибку и критиковать её. Так и профессор придумает, что нибудь по ходу своей статьи и начинает выстраивать свои дикие предположения в адрес автора. Вот пример. Он пишет: «Складывается впечатление, что автору тесно в рамках описания могил и его тянет в биографистику» А что в этом плохого? «В описании кладбища масса не нужных вещей и нет необходимого» Кому не нужных? Если профессору они кажутся не нужными, то пропустите их, не читайте. Я считаю биографические сведения об усопших нужными и необходимыми, и посетители кладбища хотят знать о похороненных больше чем короткая эпитафия на памятнике или на кресте. И не только о похороненных, но и о родственниках то же. Профессор биографические сведения, повествующие о жизни и деятельности усопших считает «массой не нужных вещей». А вот моих читателей, как раз эти сведения из прошлой жизни очень интересуют. И теперь у меня складывается впечатление, что профессор всё ещё ни как не может оторваться от зазубренной им советской схемы публикации статей и книг и переживает, что в Справочнике нет ссылки на классиков марксизма-ленинизма. Но он катит дальше «...не было необходимости помещать в предисловии Историческую справку с общеизвестными сведениями по поводу Табели о рангах» Профессор считает что не было необходимости. Автор считает, что необходимость была. И литераторы из моего окружения, и первые читатели рукописи советовали. Повидимому в Табели о рангах царской России профессор весьма поднаторел. А мои читатели не очень, потому что по Ленинскому декрету не только ранги и классы были уничтожены одним ленинским росчерком пера, но и всех носителей этих рангов, и званий начиная от советника до коллежского регистратора, все дворянские сословия были уничтожены физически! И спросить не у кого, что это за люди проживали в той России? Старшее поколение старалось держать язык за зубами. Новому поколению найти эти сведения было негде. В Советской России во всех городах и весях уничтожались памятники славным россиянам, разрушались кладбища, церкви, монастыри, изгонялись из страны славные русские люди. Убивали и казнили священнослужителей, расстреливали, загоняли в лагеря и тюрьма писателей, поэтов, художников, артистов, композиторов, всех не перечислить. Был уничтожен весь культурный слой общества, уничтожили генофонд нации и только теперь хватились, и наступило запоздалое прозрение: Но воронежскому профессору эта историческая справка, экскурс в прошлое России, в русскую историю не нравится. Профессору истории не нравится история! Ну что ж бывает и такое. «Автор скрупулёзно высчитывает, сколько же коллежских либо надворных советников похоронено в Висбадене» Да. Высчитал и опубликовал. Имею на то авторское право и желание довести до сведения читателей Справочника, отдельным списком, что есть на чужбине Русское православное кладбище в Висбадене, где сохранились не только могилы и надгробные памятники, славным россиянам, но и Церковь святой Елизаветы! В России то повсеместно всё разрушили. Почему бы эту историческую разницу не отметить профессору, а он растрачивает свой пыл по пустякам, непростительно пропуская такие исторические погребения, что диву даёшься! Да читал ли профессор справочник или только скрупулёзно выискивал недостатки и технические опечатки. К пропущенному критическому взору профессора мы ещё подойдём по мере разбора его замечаний и даже его злопыхательских высказываний! «Надлежало чётко обозначить источники составления некрополя». Сколько подобных Справочников и Путеводителей перелистал я за эти годы не пересчитать, но ни в одном не встретил указаний на источники, тем более в серии так называемых «Прогулок по кладбищу» Но всё же посчитал, что надо поделиться сведениями об источниках. Опубликованы они в конце Справочника на страницах 209 и 210 и советские, и зарубежные. Сорок три наименования! Не заметил что ли профессор? Но упрекает автора. И его критическая фраза, тонет в массе подобных ей приведенных, разве только до кучи или с большого бодуна. Иначе как объяснить вот такое его высказывание. Он в сердцах восклицает: «Что пред нами итог натурного обследования или итог изучения кладбищенского регистра?» Вот наконец-то объяснились! Но какой не догадливый профессор! Ну да, конечно же, итог натурного обследования и изучения кладбищенского регистра. А как же иначе? Без этого ни как нельзя! Это уважаемому профессору, сидя за тридевять земель на земле воронежской можно не видя кладбища и не ведая о существовании потомков усопших, так просто сплеча делать свои исторические замечания по кладбищу в Висбадене, а мне ну ни как иначе было нельзя! Только натурное изучение, и изучение Кладбищенского регистра, плюс фотографирование, изучение архивов, плюс встречи с родственниками, переписка и так далее. Но профессору опять не понятно и он спрашивает: « Где заканчивается текст надписей и начинается авторский комментарий?» Ну и дела! Профессор, повидимому, имеет в виду надписи на надгробиях. Отвечаю: текст надписи начинается на каменных и деревянных надгробиях, копируется и приводится в тексте, причём разными шрифтами, комментарий выделяется курсивом. Это заметно не предвзятому взгляду. «Перейдём к описанию захоронений» приглашает нас профессор. Перейдём. Отчего же не перейти. Ведь в описаниях надгробий и памятников столько для профессора истории не понятного и неясного! Но в профессорском изложении у висбаденского автора есть ещё и «прямые ошибки» ( а какие были до этого? Не прямые что ли? или косвенные ?) Но мы их уже терпеливо разобрали и теперь вместе с внимательными читателями попробуем разобраться и объяснить профессору, что к чему. Объяснить ему все не понятные в Справочнике для его профессорской точки зрения места. «Текст даётся на русском и немецком языке» замечает профессор. Поправим профессора. Не только на русском и немецком. Тексты на надгорбных памятниках и в Справочнике даны кроме русского и немецкого языка, на старославянском, польском, украинском, французском и английском языках!!! Странно, что профессор истории не замечает и не отмечает этих фактов, с которыми пришлось столкнуться автору висбаденского Сборника. Поясню, не смотря на некоторые знания иностранных языков, автору приходилось для верности находить ещё и консультантов. «Абхази Александр Георгиевич, князь. В немецком языке нет отчества". Внимание, открываем Америку! Да, нет отчества. Справедливое замечание. А почему нет? А потому что «...здесь нет отечества и отчеств то же нет!" Так сказал когда то известный российский поэт! Нет за границей отчеств! Но многие пришельцы с запада, в России руссофицировали свои имена, и тогда в русском тексте появлялись отчества при отсутствии их в немецком. А профессор истории запамятовал, что ли такую особенность Запада и Востока!? «Алинге Арни фон и Reni Аlinge, и приходится гадать, как же звали этого человека Арни или Рени?» Для сведения профессора: этому человеку было пять лет. Это детское погребение. Профессор не замечает, что перед ним ребёнок. Автор сборника спрашивал многих, где здесь имя и где фамилия? И никто определить не смог. Почему? Поясняю. Например, Рудольф может быть именем, а может быть фамилией. Поэтому автор сборника оставил так, как вырублено на надгробном памятнике. «В немецкой надписи о смерти Нины-Анны Марковны Бергштрессер сообщается имя её мужа (Пауль Бергштрессер) и дата его смерти (лето 1940 г) В русском переводе этих уточнений нет» Не в переводе, а в русском тексте. Ибо немецкий текст дан в оригинале как был найден. Пауль Бергштрессер погиб в 1940 году. Можно догадаться на войне. Автор рассчитывал на догадливого читателя имеющего некоторые знания в немецком языке и простой текст, ясный без перевода, переводить не стал. «Из надгробной надписи Амброиса (правильно Амброза) и Николаса Негропонтесах не переведена фраза о том, что каждый из них был «личным другом короля Греции» Уточним, правильное написание Негропонтеса Амброис Т, так в тексте справочника. Ambroise (фр.) Автор встречался с греками,проживающими в Германии, показывал им текст. Замечаний не было. Мы с профессором получаем сведения из разных источников и поэтому интерпретация текстов у нас с ним разная. В данном случае поверим грекам, рождённым в Греции, а не воронежскому профессору, рождённому повидимому в Советском Союзе. Почему слова «личный друг короля Греции» выделены в кавычках? Потому что так дано в источнике. «Не переведена часть текста о графе Карле Генрихе Остен-Сакене, где говорится о его службе (губернатор в Харькове, вице президент русского правительства в Молдавии.)» Да, не перевёл. Ну что из этого? С одной стороны надеялся на грамотного читателя, а с другой стороны, профессор противоречит себе самому! Именно так даны тексты в Справочнике кладбища Р.Г. Красюкова, которые профессор даёт, как образец для подражания! Считайте, что в этом случае висбаденский автор, предугадал профессорское ценное замечание: «выбор между текстами и даже датами пусть делает тот кто займётся этой семьёй!» Лихо сказано! Считайте, что я исполнил совет, уважаемого профессора. А если серьёзно, то текст так прост и ясен, что перевода не требуется. Заканчивая эту вступительную часть, профессор отмечает, что «подобные случаи не единичны». Вероятно, он имеет в виду свои мифические ошибки. Но отчего же? надо было их привести для сведения читателей. А мы бы сейчас почитали и оценили их по достоинству. Но повидимому они на том же уровне, что мы уже разобрали поэтому не сожалейте, профессор, результат был бы тот же самый. Кстати, как же всё-таки назывались ошибки выше обнаруженные и перечисленные профессором? Профессор теперь призывает перейти к «прямым ошибкам» А те, что были выше не прямые, то-есть, косвенные что ли? И так перейдём к «прямым ошибкам» К прямым ошибкам профессор относит все сведения о Веневитиновых. Профессор посвятил этому разгрому семь с половиной строчек! Он считает,. что «графов Веневитиновых не было вовсе!» и приводит пространные свои измышления, с позиции профессора, убеждая в этом читателя. В чём убеждает нас профессор? Он убеждает, что «Графов Веневитиновых не было вовсе» отправим уважаемого профессора на страницы Пушкинской энциклопедии (есть в перечне использованной автором литературы!) на стр. 336. дословно (Софья Владимировна урождённая Веневитинова 13.08.1808 –13.07.1877 графиня, дочь А.Н. Веневитиновой с 1830 года жена Е.Е. Комаровского, четвероюродная сестра А.С. Пушкина) Кому будем верить Воронежскому профессору или славному коллективу пушкинистов издавших замечательный труд? Профессор желает, что бы читатели верили только ему, пушкинистов он игнорирует. Профессор с радостью восклицает: « Е.А. Забугина (1879-1960) аннотирована как «вдова губернатора» по справочным изданиям губернатора Забугина в России не было!» и оповещает об этом весь читающий мир. И первый раз оказался прав! Но приступим к разъяснениям. Автор справочника то же после многолетних поисков губернатора Забугина не обнаружил. Есть Забугины, но не губернаторы. Но обратите внимание на эпитафию. На надгробном памятнике: «Спи спокойно наша мамочка» и далее « вдова губернатора». Что из этого следует? А следует то, что Елизавету Александровну Забугину хоронили дети, хоронили свою маму. Профессор, у вас не дрогнуло сердце? Или прикажете выкинуть эту надпись из текста справочника только из-за того что в советских изданиях нет губернатора Забугина? А разве профессору не известна судьба губернаторов? В дореволюционной России в них стреляли террористы и даже милые барышни, например, Вера Засулич в Ф.Ф.Трепова. Мы ещё подойдём к этому факту в биографической справке его дочери, Суходольской Юлии погребенной на кладбище Висбадена. Губернаторов, как и прочих представителей царской администрации, в годы революции и Гражданской войны убивали гуртом и в розницу. Куда подевался губернатор Забугин? У кого спрашивать? Кому больше доверия? Детям, сохранившим память о родителях или советским справочникам и энциклопедиям? Уважаемый читатель. Мне жалко Вашего времени, но все остальные злопыхательские профессорские измышления на том же уровне. Мне жалко и своего потерянного времени. Профессор оторвал меня от важной работы. Но я вынужден отвечать на эту профессорскую статью, которой он залепил весь интернет!!! И продолжает распространять своё произведение по всему свету! Для чего спрашивается!? В одном классическом произведении из прошлого есть такие строчки: ...«ведь я совсем без драки могу попасть в большие забияки!» Может быть для этого? Я слегка изменил текст, но он подходит к теме и легко узнаваем. «Приведя текст надписи на могиле коллежского регистратора П.В. Репнина (1835-1856) автор в своих комментариях бездоказательно именует его князем...Человека с инициалами П.В. в роду князей Репниных не было». Ну, во-первых, не на могиле, а на могильном памятнике в виде колонны. Во-вторых, по советским источникам не было, а по зарубежным был, тому свидетельство надгробный памятник. Кстати это первое захоронение на кладбище. Профессор просто был обязан обратить на этот исторический факт внимание! Погребение свершилось в день освящения кладбища при стечении народа. Поэтому в местной висбаденской печати этому событию было уделено большое внимание. На похоронах было много родственников. Молодой человек, надежда семьи был тяжело болен и скончался в возрасте 21 года. Среди родственников князей Репниных была и мама княгиня. Кому будем верить воронежскому профессору или немецкой печати того времени? И ещё. Памятник был повреждён вандалами. Несколько лет тому назад повреждённые места восстановлены. Это свидетельствует, что могила князя П.В. Репнина потомками не забыта, то-есть посещается. И есть надежда, на встречу с ними у этой надгробной колонны с эпитафией. Возможно, потомки приобрели и прочли раскритикованный профессором Справочник по висбаденскому кладбищу. Возражений не поступало. И вот опять очередное убийственное обвинение. «Сообщая на стр. 137 о несохранившейся могиле Б.С. Рухлова (1912-1946) и приводя текст из кладбищенской книги «сын С.В. Рухлова из министерства путей сообщения царской России», автор уклоняется от комменнтария по этому поводу. Ведь у царского министра Сергея Васильевича Рухлова (1852-1918) не было сына Бориса...» Да, считалось, что не было. До поры, до времени. Ох, уж этот висбаденский автор! Такой убойный материал дал в руки воронежскому профессору! А тот и рад стараться и опять пальцем в небо!!! В одном профессор прав, что «автор уклонился от комментария» Да, уклонился! Потому что у меня в то время кроме кладбищенского регистра, который профессор называет кладбищенской книгой (в Германии регистр) других источников не было. А теперь к вящему неудовольствию воронежского профессора доказательства есть. Профессор откуда сведения брал? Опять, из пресловутых советских источников! И на этих сведениях он строил свои обвинения в адрес висбаденского автора. Так вот, мой справочник «Русский некрополь в Висбадене» к счастью читал не только воронежский профессор. Справочник приобрёл в Москве и читал один из потомков царского министра Сергея Васильевича Рухлова, ныне проживающий в России. Через издательство он отыскал меня в Германии. У нас с ним завязалась переписка. Из которой, следует, что у Сергея Васильевича Рухлова среди сыновей сына Бориса действительно не значится. Самым младшим был сын, родившийся в 1895 году, когда Сергею Васильевичу было 57 лет. На фотографиях С.В. Рухлов бравый мужчина, подстать царским министрам того времени! Дата смерти Сергея Васильевича 1918 год (в этот год ему исполнилось всего лишь 60 лет). Если бы он пожил поболее, то мог бы сам объяснить историю о сыне Борисе 1912 года рождения. Да вот наша российская беда. Коммунистическая банда, взявшаяся перекраивать весь мир ради своего светлого коммунистического будущего, зверски убила Сергея Васильевича Рухлова, в числе остальных пятидесяти царских министров, сановников и престарелых генералов. Их убивали ночью, тайком, бесшумно, на склоне горы Машук в Пятигорске, рубили саблями и шашками и закопали. Вот такая история. Теперь потомки С.В. Рухлова знают что у них был ещё один родственник, не учтённый в родословной семьи. Они благодарны мне за публикацию книги и вознамерились приехать в Висбаден, что бы поставить памятник на Русском православном кладбище в Висбадене. Пойдём дальше. Следующая животрепешущая тема Чертковы. Здесь сложные генеалогические ветви. Отдадим на этот раз должное профессору из Воронежа. Он отыскал даже Чертковых на Ваганьковском кладбище и пытается что-то доказать. Но от могил на Висбаденском кладбище с именами усопших, так просто не отмахнёшься. Теперь придёться как-то совмещать две родословных, похороненных в Москве на Ваганьковском кладбище и в Висбадене на русском кладбище. Имена и даты тому основа для дальнейших поисков. Подчеркну, совместных бы поисков. Как и следовало поступить уважаемому профессору. Но профессор пошёл по своему пути критиканства и обвинений в адрес висбаденского автора.. Идём дальше по критическому тексту. Теперь профессор несколько меняет свои тактические приёмы. «Во многих случаях автор приводит совершенно не нужную информацию о той или иной семье в целом, вместо того что бы ограничиться сведениями о конкретном погребенном лице» Вот такой несколько корявый, в литературном отношении, критический текст, с указанием, как надо делать. Мы уже знаем, профессор признаёт только параллельные тексты с надгробного памятника и из Кладбищенского регистра без каких либо комментарий, даже в случае расхождения дат!? (см. его мнение по берлинскому кладбищу) И пусть сами читатели и родственники разбираются и выбирают кому что надо. Оригинальный метод! Припомнили? Перечитайте начало его рецензии, там это чёрным по белому. Не понятно только для кого это и для чего воронежский профессор старается, что бы вообще не ворошить прошлое? «Погребен барон Николай Андреевич Корф (1802-1869)- следует рассказ о взаимоотношениях его брата Модеста с А.С. Пушкиным» И не только с Модестом. Потому что поэт Пушкин знал всю семью Корфов, в том числе и Николая Корфа. Так и сказано в висбаденском Справочнике. А с Модестом Корфом Александр Пушкин, ещё и однокашник по Лицею, и одно время они в Петербурге жили даже в одном доме. Однако, по мнению профессора это совершенно не нужная информация. Надо как то по-другому. Но как? Вот я и пишу по-другому, то-есть по-своему. Но профессор уже закусил удила и скачет дальше. «Погребена семья Лачиновых. Следует рассказ о писательнице Екатерине Петровне Лачиновой, а она из другой ветви Лачиновых...» ну и что из этого следует? Родня пусть и очень дальняя. А вдруг, кто отзовётся как в случае с Рухловым! И появится важный дополнительный материал для следующего издания. Погребен Николай Евгеньевич Марков-следует безграмотно написанный сюжет о родственных связях его семьи А о чьёй семье надо было писать? О профессорской что ли? А связи-то какие великолепные! Писательница Елена Андреевна Ган, Елена Петровна Блаватская с её теософией, Сергей Юльевич Витте, министр финансов Российской Империи председатель кабинета министров. Эти сведения профессор отметает начисто, зато скрупулёзно находит разницу в один год. «в действительности, утверждает профессор, отец Маркова на год старше» Придётся повториться. Мы с профессором пользуемся разными источниками. В моём зарубежном источнике такая дата, чёрным по белому. А в чём проявилось «безграмотность» написанного сюжета? Уважаемого профессора, в чём-то не устраивают родственники Маркова? Или его бурная жизнь? Или лидерство Маркова во фракции правых в числе руководителей «Союза русского народа»? Но мы с профессором занимаемся историей. А в истории как в той песне «слова не выкинешь» У каждого своя судьба и своя стезя. Для объективного изложения истории приходиться фиксировать все моменты жизни, как отдельного лица, так и государства в целом, положительные и отрицательные стороны героев. На могиле Николая Евгеньевича Маркова депутата 3 и 4 Государственной Думы два года тому назад родственники поставили его портрет. Портрет Маркова, известного в российских кругах борца за Россию, выступавшего в Думе против большевиков-террористов. В своих горячих выступлениях он доходил до рукоприкладства и дуэльных ситуаций. Горячий был. Побольше бы таких горячих, может быть тогда не рухнула Россия в 1917 году. Но воронежскому профессору и эта историческая справка не по нраву. Да, Марков был в Белой Армии Юденича. Он был под контролем Чека и у коммунистов всех рангов пресловутого советского режима. Но профессор-то для чего так старается? И поливает заодно именитых родственников Маркова и висбаденского автора? Историку надо оставаться объективным, историк описывающий историю не может опускаться до своей субъективной оценки событий. Иначе он уже не историк, а стукач. Со времени горбачёвской перестройки стукачество в СССР было отменено. Но стукачи не перевелись, продолжают существовать и теперь успешно пользуются интернетом. Читатели, пройдитесь по сайтам интернета и убедитесь сами. Я вот вошёл, а там на меня кто то настучал. Стал выяснять, кто и вышел на профессора из Воронежа А.Н. Акиньшина. Кроет он меня и склоняет на все лады. Вот вам и современный стукач из интернета! Почему бы ему не написать письмо в издательство Алетейа коллеге Савкину Игорю Александровичу, или автору справочника, как это принято во всём здравомыслящем мире, указать на ошибки, посоветовать с профессорского бугра, как надо писать подобные справочники и как не надо. Поделился опытом. А он сразу взял и настучал в интернет. Поневоле задумаешься с чего это он так? Но что ни строчка, то та же песня. «Погребен граф Михаил Васильевич Орлов-Денисов, следует сюжет о его отце» Ну что можно здесь возразить? Об отце. А это значит о семье Орловых-Денисовых. Давайте в следующем издании я напишу об отце, уважаемого профессора. Но я пишу о тех, кто похоронен и о том времени, в котором они жили. И о родных погребенного то же. А как же без них? Таких близких и не менее знаменитых. Неужели профессору истории и это не понятно. Вот начну я писать о своём личном, пережитом, тут ни как без личности Горбачёва не обойтись, иначе будет много не понятного. Потому что мы все там жили по декретам и постановлениям в той нашей родной советской действительности. А Михаил Сергеевич поставил точку в конечном результате, к которому он нас всех призывал и привёл. А если бы не он, то не оказался я в Висбадене, не было бы этого справочника по русскому кладбищу и профессору из Воронежа не пришлось бы громить «вредный» Справочник. Всё в мире взаимосвязано и взаимообусловлено, это заметили ещё древние философы. Вот начну я писать свою литературную биографию и мне придётся упомянуть профессора из Воронежа сделавшего меня знаменитым на весь компьютерный мир. Вернёмся к раскритикованному справочнику. И опять та же запевка. «Погребен Лев Ипполитович Подчаский, - следует сюжет о его родителях с непременным выходом на Пушкина» Ну вот скажите, какую узду накинуть на профессора? И выход на Пушкина есть и связи с Пушкиным были при жизни, и помнят в Висбадене о несчастных родителях коллежского секретаря, Льва Ипполитовича Подчаского, умершего в 26 летнем возрасте от неизлечимой болезни. Старожилы Висбадена, как эстафету памяти передают историю о его несчастных родителях, приезжавших из России на могилу к единственному сыну. У меня перед глазами картина художника Перова, престарелые родители у могилы единственного сына. Как знать. Может быть Перов знал эту историю и его картина как иллюстрация к висбаденскому кладбищу. У людей горе, а профессор ухмыляется и не доволен! Зачем говорит всё это? И, действительно, зачем ему профессору истории такие сведения о прошлом, нашей Родины? Имейте терпение, уважаемый читатель, двинемся ещё дальше вместе с воронежским профессором с его странной идеологией, по страницам его произведения. «Погребены трое Рагозиных» Профессору троих мало что ли? Есть у нас и четверо и более, из одной семьи умерших от одной и той же болезни и похороненных на одном кладбище. Умирали не от старости, а чаще от неизлечимых болезней. Семейные погребения. Среди умерших молодые люди и дети. Последняя надежда родственников была на водолечение в Германии. Но чахотка, так называли в те годы туберкулёз, косила всех подряд. Умирали не только в хижинах, но и во дворцах. Но профессор возмущается теперь уже числом умерших и погребенных. Мог бы и посочувствовать, родителям терявших малых детей! Ведь сыну Рагозиных едва исполнилось 15 лет. У профессора, начисто атрофировано чувство милосердия. А было ли оно у него вообще? У него нет ни малейшего уважения, ни к живым, ни к мёртвым! Ему не понятно кого приводит в своём справочнике автор «Кто они? Родственники или однофамильцы? Похоже, автор об этом даже и не задумывается». Один поэт сказал: «профессор протрите очки велосипед, я вам расскажу о времени и о себе» Прошу прощения слегка изменил фразу. «Родственники или однофамильцы? Подобный перечень можно продолжить – Скоропадские, Суццо, Урусовы, Шереметевы...» И профессор поставил многоточие, что бы подчеркнуть таких много. И действительно, не все родословные удалось восстановить, что бы с достоверностью рассказать кто из них родственник. У кого отдалённое родство. Но молчат каменные надгробия. Слишком короткие сведения в Кладбищенском регистре. ( есть ещё и другие причины, но поведаю я в другом месте и в другой раз) Из приведенных выше фамилий остановлюсь на Скоропадской Екатерине Петровне. Она в родстве с последним гетманом Украины Павлом Скоропадским. В Висбаденском справочнике автором дана короткая справка, уточнена степень их родства (см. стр. 141) Специалисты небезизвестного СМЕРШа охотились за гетманом и в 1945 году потеряли его след в Берлине. Во всех советских справочниках гетман Скоропадский значится погибшим при бомбёжке в Берлине. Списали гетмана. А внук Елизаветы Петровны Скоропадской похороненной в Висбадене, Павел Петрович Скоропадский был в Берлине только ранен и умер в Баварском госпитале от ран и отсутствия должной медицинской помощи. Там и похоронен. Эта тема у меня продолжена, расширена и дана в другом издании, которого вездесущий профессор не доглядел. Точно так же есть добытые мною сведения, после многолетних поисков, об остальных приведенных профессором скроговоркой и о тех, которые скрыты за его профессорским многоточием. Но всё, что было им написано до этого, была только артподготовка. После которой, по всем правилам военного искусства двинется профессорская тяжёлая техника. Устоять от этого штурма не просто. Но придёться только ради истины не считаясь с потерей времени. « В тексте справки о графине Е.М. Нолькен трижды сказано, что она дочь графа М.Т. Лорис-Меликова, перечислены все её братья и сёстры...» Автор справочника по русскому кладбищу в Висбадене уже отмечал выдающиеся арифметические способности воронежского профессора. Эта написанная строка профессора тому свидетельство «Трижды» сказано, а сколько надо было сказать? «и все её братья и сёстры» А сколько можно было давать? Половину, четверть? Далее профессор приводит строку из справочника, особенно коробящую его. «А чего стоит фраза «Во время его правления (М.Т. Лорис-Меликова) было совершенно покушение на жизнь Александра II и гибель царя»! Уважаемый читатель обратите внимание на начало предложения «а чего стоит» И действительно чего стоит? Опять арифметика? Это с какого базара выражение? А упоминание о гибели царя. Чем спрашивается эти сведения не по нраву воронежскому профессору? Он сожалеет что Царь погиб от покушения или возмущается что его там, на канале Грибоедова сразу не разорвало на куски? К чему эта его фраза? Если что не так, то сказал бы прямо. Но из текста можно только понять, что профессор не доволен. Профессор разгневан. Далее следует разгромная статья о Юлии Фёдоровне Суходольской, урождённой Треповой. «Чего только тут нет! – восклицает профессор. Целый букет Треповых-отец и четыре сына, каждому посвящена биографическая справка». Какое ценное замечание! В особенности введение нового слова в исторический лексикон! «букет Треповых» Профессор, конечно, же всё это знал наизусть и ему не интересно. Он возмущён, и для подтверждения своего возмущения берёте в руки букет, это ещё хорошо, что не веник... Например, Вера Засулич схватила револьвер. Жаль, что профессор не коснулся яркой революционной личности Веры Засулич и ни как не отреагировал на её появление на страницах висбаденского Справочника. Личность террористки Веры Засулич историческая. Любимая тема большевиков. Чуть ли не с четвёртого класса начальной школы покушение Веры Засулич было обязательным на страницах советской школьной программы. Профессор то же изучал? И, наверное, очень сожалел, что Вера Засулич не убила Трепова отца Юлии Суходольской? Или причина его возмущения по этой биографической справке, другая? «Сюжет о семейном захоронении Тимашёвых». Тут уважаемый профессор вообще запутался и ни как не может понять, «кто же похоронен на кладбище-Тимашёвы старшие или Тимашёвы младшие?» Он, как-то жалостливо, со слезой в голосе вопрошает: «Они упомянуты здесь в суе? Отвечаю: В суе, профессор, в суе. Успокойтесь, пожалуйста. Ну не надо так очень переживать. Поберегите свои силы, Они ещё пригодятся! Но не хватает кругозора у профессора. Это с ним уже было. Его, как нерадивого школьника надо водить за ручку. А в сборнике столько цифр и имён и ему ни как без специального объяснения не разобраться. Обычный путеводитель-справочник понятный всем прихожанам и путешественникам из разных стран мира, оказался ларчиком за семью печатями для воронежского профессора. Он, видите ли, рассчитывал на арифметику, а тут для него оказалась высшая математика. Посочувствуем ему. Всех не запомнишь. А жить то надо. И вот он берёт быка за рога и заявляет: «Особо впечатляет сюжет о Кире Николаевне Сперанской (1916 1998)» Вношу уточнение в справочнике напечатано: 29.11.1916-23.01.1998. Меня то же впечатляет, ибо Кира Николаевна была моя близкая знакомая, с которой мы встречались не только в Церкви Святой Елизаветы, но и в домашней обстановке, на семейных торжествах. Из её рассказов и семейных документов почерпнуты мои сведения о её родных и предках помещённых в справочнике. Фамилию Сперанским, по Высочайшему повелению, было разрешено передавать по женской линии. Так что и здесь ни какого криминала нет. И до профессора ни кому в голову не приходило опровергать их родственные связи с предком Михаилом Михайловичем Сперанским (1772-1839). В этом уважаемый профессор держит пальму первенства. Он первый. И может гордиться этим достижением. В семье Сперанских собраны портреты всей родословной Сперанских, начиная от Михаила Михайловича. Не сомневались в родстве с М.М. Сперанским в Сербии, где жили Сперанские после бегства от большевиков. Не сомневались прихожане Церкви святой Елизаветы в Висбадене. И живёт ещё в Германии Мария Сперанская, дочь Киры Николаевны, обладательница семейного архива. Но вот мы подошли к главной цели воронежского профессора. На кладбище в Висбадене похоронены дети Царя Александра II от морганатического брака его, с княжной Е.М. Долгоруковой: Светлейший князь Георгий Александрович Юрьевский и Ольга Александровна урождённая Светлейшая княжна Юрьевская. Она-жена графа Георга Меренберга, родители которого герцог Николай Нассауский и Наталья Александровна Пушкина, младшая дочь поэта. Светлейшие князья Георгий и Ольга погребены в одной могиле. .Ольга под фамилией Меренберг. В справочнике представлена фотография и даны соответствующие биографические справки. Долго терпел эту самодеятельность Воронежский профессор и не выдержал. Вот как он отозвался об этой могиле и похороненных в ней. Внимание! В этой фразе раскрывается всё нутро профессора. Сохраните. Не потеряйте, ибо это уже афоризм а ля профессор Акиньшин «Не покидает ощущение (его не покидает ощущение!), что могила светлейшего князя Георгия Александровича Юрьевского нужна автору как повод, что бы изложить биографию своего предка П.А. Ивачёва, который участвовал в сооружении памятного знака на месте гибели императора Александра II» Вот так! Этому факту он посвятил пристальное внимание. Остального профессор не заметил. Не заметил что здесь же в парной могиле дочь Императора и сестра Светлейшего князя Георгия Юрьевского, что Ольга Меренберг-внучка поэта Александра Сергеевича Пушкина. Внучку Пушкина он проехал мимо, не обратил внимания, что она Меренберг, не заметил впопыхах. Бывает даже с профессорами. Рассеянные люди профессора, особенно если они обитают на профессорской кафедре. Один русский поэт сказал: «Мужик что бык, втемяшится в башку какая блажь, колом её оттудова не выбьешь» вот втемяшилась воронежскому профессору блажь разгромить висбаденский Справочник и он, как тот бык прёт на красную тряпку тореадора, выпучив глаза. Да, Павел Андреевич Ивачёв, упомянутый в Справочнике, мой предок. Для сведения он строил не «памятный знак», как выразился профессор из Воронежа, а Сень, (то-есть шатёр) и не «на месте гибели императора Александра II, а на месте смертельного ранения. Есть существенная разница. Умер Царь Освободитель в Зимнем Дворце в окружении родных, и беспомощных врачей. А перед нами уважаемый читатель, представлен злопыхательствующий профессор из Воронежа во всей своей красе, совершивший в одной фразе столько ошибок, непростительных даже студенту. Казалось бы достаточно уже. Все поняли, что к чему, но профессор не останавливается на достигнутом и поливает дальше (может быть это-материал к докторской диссертации его?) Оказывается, есть «ещё одна проблема...» У кого спрашивается проблема? Пока проблемы только у воронежского профессора. Но, оказывается, проблема есть у автора справочника-путеводителя по Висбаденскому кладбищу «степень достоверности самих фамилий» Ужас-то какой! Даже фамилии не те. И как козырную карту профессор выкидывает на стол следующее. «Написано Канпауров. А речь идёт об офицере власовской армии Кандаурове». Забавно, откуда профессору известны такие подробности? Уж не вместе ли с власовским офицером воевал? Но вернёмся к власовскому офицеру. На кладбище покоятся и в справочнике приведены имена многих известных и безвестных людей мужского пола призывного возраста. Кто они? Чем занимались во время той кровопролитной войны? В каких рядах состояли? Как им удалось пережить ту кровавую бойню? .Был Генерал Власов и были власовцы. Была антисоветская организация НТС и были её члены и сотрудники, в их числе женщины. По сталинской терминологии все они были врагами народа, предателями Родины. Теперь эта история пересматривается. Имя генерала Власова пытаются реабилитировать. Стало известно, что в недрах НТС (Народно Трудовой Союз) была тайная организация, боровшаяся на два фронта против Гитлера и против Сталина, за ту Россию, в которой живёт теперь Воронежский профессор и пишет подобные сочинения. Настораживает странное внимание профессора к одному единственному власовцу и глухое молчание об остальных, Профессору должно быть известно, что власовцы жили и воевали под чужой фамилией, теперь говорят под псевдонимом. Иначе бы их родных находящихся в СССР, сослали в лагерь или поставили к стенке. Два или даже три псевдонима имели многие. У власовского офицера приведенного профессором, как убийственное доказательство «не достоверности фамилии» то же самое, две фамилии. Я выбрал одну из них. Многие документы НТС до сих пор засекречены. Поэтому автор висбаденского Справочника темой НТС не занимался. Не настало ещё время раскрывать, кто лежит на этом кладбище и какая настоящая фамилия. Я встречался с бывшими членами НТС в Русском клубе во Франкфурте на Майне, и в домашней обстановке. Не понятно, почему упомянув только одного «власовского офицера» профессор оставил без внимания остальных и вообще не коснулся темы НТС?! Странно, почему не больше? Ведь профессор замахнулся на недостоверность приведенных в справочнике фамилий.. Где остальные? И ещё. Из какого источника профессор взял это словосочетание: власовский офицер? Это явно из советского источника. В Кладбищенском регистре и на каменных надгробиях такого нет и не было. Типичные профессорские придирки к написанию фамилий Меншикова и баронессы Энгельгард. Фамилия Меншикова с мягким знаком или без? В написании Меншикова латиницей понятно мягкого знака нет. В написании кириллицей в одних случаях с мягким, в других источниках без мягкого знака. Профессор начинает кампанию против мелочей. Проехав мимо и не заметив, внучки Пушкина в парной могиле! под фамилией Меренберг, а надо было знать хотя бы это, прежде чем чернить имя висбаденского автора и его многолетнюю работу, профессор выставляет свою наблюдательность непревзойдённым эталоном! Странно и то, что при виде имени Пушкина на страницах Справочника профессор каждый раз гневно высказывается в его адрес! Профессор, как бы навёрстывая упущенное, начинает цепляться к мягкому знаку у Меншикова. Теперь настала очередь Энгельгард. Эта фамилия пишется иногда Энгельгардт. Разница в последних буквах фамилии, в зависимости от вероисповедания. Знает ли об этом профессор? Теперь что касается замечаний воронежского профессора о написании имён и званий у духовенства. Рукопись справочника побывала в Мюнхене у священников Русской Православной Церкви, рассматривалась и была одобрена на Епархиальном Совете. Справочник читали и одобрили ответственные священники, как белого, так и чёрного духовенства. Замечаний не было. Более того Справочник с благословения Архиепископа, Владыки Марка был распространён по всей Епархии. В заключение профессор из Воронежа добавляет: «Перечень недостатков висбаденского некрополя можно продолжить сколь угодно долго» Но построчная разборка его профессорских замечаний говорит обратное. Ответим ему его же словами: «Перечень недостатков у Воронежского профессора можно продолжить сколь угодно долго» Он заметил ошибки в пунктуации, в лексических оборотах, но разбирать их не стал. И правильно сделал, а то бы ещё и здесь чем-нибудь отличился. Ибо над лексикой и пунктуацией работали достойные специалисты издательства Алетейа. Посмотрим теперь, как они отреагируют на это профессорское зубоскальство! Уже бы достаточно, но профессор опять за своё: Оказывается он, всё ещё не завершил своё послание в интернет! Ему нужно в конце сказать ещё что-нибудь такое, заключительное, итоговое, запоминающееся. И он нашёл, чем завершить своё бессмертное произведение! «Считая, что составление аннотированного перечня погребенных лиц – дело не престижное, автор решил превратить его в биографический справочник. Но для этого ему не хватило знаний и редакторской культуры». Ну что касается «редакторской культуры» отправим воронежского профессора к редакторам и верстальщикам издательства Алетейа. Пусть они ему ответят! А то, что будто бы автор висбаденского Сборника « считал составление аннотированного перечня погребенных лиц делом не престижным...» профессор опять что-то напутал. Телефон у меня вроде бы не на «прослушке», стукачей в ближайшем моём окружении не было. Откуда у воронежского профессора такие интимные сведения обо мне ни как не разумею..Мистика какая-то. Вот ещё ясновидец обнаружился, Нострадамус воронежский! В отношении замечания, что у автора вместо аннотированного перечня получился биографический справочник, тут профессор промашку сделал! Автор именно так и хотел! И не просто аннотированный перечень погребенных на кладбище, а ещё и с биографическими справками. В отношении моих знаний могу с поспорить. Моего объёма знаний у профессора нет и быть не может. Есть этому подтверждения не от таких как воронежский профессор да ещё с учёной степенью всего лишь кандидата исторических наук. Мои рецензенты рангом повыше и известные по обе стороны границы. В заключение профессор зря коснулись казахстанских акынов. Казахи народ гордый. Мимо таких зуботычин могут не пройти. Вдруг, взыграет у них чувство национальной гордости! И пожелают они лично спросить: «А что это ты Акыншин о казахских акынах напечатал, а ?». Современные казахи-акыны, блюстители национальной гордости, имеют компьютеры! Не ровен час, пришлют профессору соответствующий ответ такой, что и при женщинах высказать будет не возможно. Но профессор делает ещё одно своё бесценное умозаключение: «Составитель уподобляется акыну: пишет обо всём подряд. Не заботясь о чистоте жанра» Какие мысли, какие скачки! О казахстанских акынах мы этой темы уже коснулись выше. А вот что имеет в виду профессор «под чистотой жанра» Надо глянуть, что там сказано в словаре о жанрах. Потому что имея перед собой справочник-путеводитель и разборку воронежского профессора ни как не пойму при чём здесь жанр и более того нарушение жанра. И так читаем: « Жанр. Слово французское (Эва, куда хватил профессор!) Исторически сложившееся внутреннее подразделение во всех видах искусства со свойственными ему художественными особенностями, например, в литературе- роман, поэма, комедия, драма и др. ) И всё. Справочников-путеводителей отдельно не выделено. Видимо у воронежского профессора деление жанров на другом более утончённом уровне. Поэтому, не ведая о том, я спутал жанры известные только профессору из Воронежа А его статья, к какому жанру относится? Профессор, почему-то отнес её к рецензии. Ошибочка получилась. Это типичное стукачество. Причём на всех сразу и на автора и на издательство Алетейа, и даже на казахских акынов. Что-то профессор широко размахнулся! Знаете поговорку в отношении размаха? Вот-вот, того самого. О жанре мы уже говорили. У профессора жанр типичного советского стукача. С этим профессора из Воронежа можно поздравить. Но он ещё не всё высказал. Профессор считает что «в противовес оригинальной работы Р.Г. Красюкова, ввёдшего в оборот новые данные, труд автора Н.А.Дубовицкого – мало полезен, если не сказать вреден». Не известно какие в оборот новые данные введены в Справочнике Р.Г. Красюкова, но воронежский профессор это выделил в конце своего критического произведения для контраста. Специалисты и критики, не чета воронежскому профессору, уже высказались о висбаденском Справочнике. Профессор со своим отзывом запоздал. Но умудрился задеть и их! имеющих учёные степени и соответственное положение в обществе. «Мало полезен» утверждает профессор. Да, для таких критиков, каким является воронежский профессор Акиньшин и ему подобных, вреден и небесполезен. «Вреден» ли мой труд? Я ещё не встречал людей, которым бы мои литературные работы были вредны. Это словечко не из литературного мира. Это типичное гебистское высказывание, за которым следовал арест врага народа. Но откуда профессор набрался таких словечек? Справочник Русский некрополь в Висбадене вреден? Надо опросить тех, кто постоянно посещает кладбище в Висбадене, и ознакомить их с незаурядной личностью скороспелого специалиста и с его компьютерным трудом. И тогда Висбаденский Справочник может оказаться вредным лично воронежскому профессору! Висбаденскому автору злопыхательская статья с такими профессорскими огрехами повредить не может. Своей так называемой рецензией профессор сделал рекламу Справочнику-путеводителю «Русский некрополь в Висбадене.» Изданная в Петербурге книга быстро разошлась в Петербурге и в Москве. Готовится очередное издание. И совсем уж не надо было профессору заканчивать своё произведение таким высказыванием: «...непростительна некомпетентность редакторов уважаемого петербургского издательства». А в чём это конкретно выразилось? Очень опрометчиво заявляет профессор об издательстве Алетейа! Уважаемое петербургское издательство профессору этого не простит. Заключение: Кроме внучки Александра Пушкина, светлейшей княжны Ольги Юрьевской, в замужестве Меренберг, профессор умудрился пройти мимо многих полезных и ранее не известных на родине сведений о России. Он ни как не отреагировал, что это первый Справочник за 150 лет существования кладбища и поэтому на его страницах приводятся впервые многие биографические сведения о погребенных, имена не известные или позабытые в России. Он не обмлвился ни единым словом о священнослужителях духовно окормлявших русскую паству проживающих за рубежом и в годы двух кровопролитных войн между Германией и Россией. Благодаря самоотверженности этих священнослужителей, во время нацистского режима, Русская Православная Церковь в Висбадене выстояла и сохранилось кладбище для православных. Воронежский профессор обошёл молчанием многие имена славных россиян жизненные пути, которых были на родине потеряны и теперь уточнены. Ульяна Кюхельбекер – сестра братьев декабристов Вильгельма и Михаила у них личное знакомство с Пушкиным. Напомним, что с Вильгельмом Кюхельбекером, Пушкин учился в Царскосельском Лицее. Контр-адмирал Бутаков в составе его экспедиции на Арал был Тарас Шевченко. Только там ссыльный поэт и живописец мог рисовать свои замечательные акварели и писать стихи, лишённый этого права по царскому указу. Скоропадская Елизавета Петровна и её родство с последним Украинским Гетманом Павлом Скоропадским. Дети царя Александра II светлейший князь Георгий и светлейшая княгиня Ольге Меренберг. М.Люитгенс вдова поэта И.Мятлева, с которыми были лично знакомы Пушкин и Лермонтов. Никита Всеволжский другПушкина, князь Багратион –Мухранский, его родство с Домом Романовых, депутат 3 и 4 Думы Н.Е. Марков, М.С. Мартынов брат Николая .Мартынова, Мусин-Пушкин, у которого родство с Н.Гончаровой женой поэта Пушкина. Сёстры Набоковы Надежда и Софья, у них родство с декабристом Пущиным и известным писателем В.Набоковым. Скрябина Елена Александровна, вывезенная из блокадного Ленинграда. И её знаменитый «Ленинградский дневник». Дипломат К. Струве, предки которого соорудили Пулковскую Обсерваторию, графиня Воронцова-Дашкова, Н.Д. Глинка у него родство с декабристом Пущиным лицейским другом Пушкина, архитектор Н.В.Султанов. Дети генерал-майора, Иоссы, благодаря которому был сооружён шпиль на Петропавловской крепости в Петербурге, Н.Корф и близкие родственники Модеста Корфа, лицейского товарища Пушкина, художник-экспрессионист Алексей Явленский... И многие, многие другие имена, принадлежащие знатным и известным россиянам, оставившим свой заметный след в истории отечества, в русской культуре, искусстве, дипломатии и науке. Эмигранты и беженцы после революции и гражданской войны. Беженцы после второй мировой войны и бывшие военнопленные, избежавшие насильственной репатриации на советскую родину, где по милости диктатора Сталина их ожидала верная смерть или сибирские лагеря для заключённых. Эмигранты и беженцы после распада Советского Союза. На кладбище в Висбадене, вдали от российских погостов нашли свой последний приют безвестные россияне. Они унесли с собой свои жизненные тайны, чаяния и надежды. С ними ушла наша история, которую семьдесят лет пытались уничтожить и извратить коммунисты и не смогли Полным молчанием обошёл профессор всех членов и сотрудников НТС, ещё совсем недавно считавшихся, в Советском Союзе врагами народа. Но после распада СССР отношение к этому движению в корне пересматривается. На основании многолетней работы по выявлению утраченных сведений о бывших россиянах во многие российские справочники, даже в Пушкинскую и Лермонтовскую энциклопедии придётся вносить уточнения на основе содержащихся в Справочнике сведений, с учётом первого издания Справочника с этими историческими данными, которое вышло в 2006 году в издательстве Edita Gelsen. Книга побывала в том же году на книжной ярмарке во Франкфурте на Майне. Все авторские права сохранены. Едва ли можно привести ещё пример подобной рецензии, как эта рецензия профессора Акиньшина из Воронежа. Ни чего положительного в справочнике он не заметил. Более того он назвал книгу вредной. В советские времена, писателей, по такому доносу сажали в тюрьмы, отправляли в лагеря, ссылали «без права переписки». На что надеялся профессор Акиньшин, сочиняя своё произведение? Пересмотрел я отпечатанный текст и задумался. Что-то ещё мною упущено. Но что? Открыл Справочник. А там почти под каждой биографической справкой Эпитафия. Более двух лет я занимался восстановлением эпитафий с полуразрушенных каменных плит. Мне помогали две верующие семьи. С их помощью удалось восстановить многие изречения из Святого Писания. Однажды перечитал эти эпитафии один из моих добровольных помощников и взволновано сообщил мне: Николай Андреевич, камни заговорили... Уважаемый читатель, прочтите только одни эпитафии и вы сами убедитесь в этом. Воронежский профессор Акиньшин кладбища для православных в Висбадене на горе Нероберг и каменных надгробий не видел. На эпитафии он не обратил внимания. Николай Дубовицкий Висбаден.
|
