Писатель Виль Липатов

Томск сохранил свою репутацию читающего города. В послевоенные годы здесь насчитывалось до 140 библиотек, эолыией частью так называемых массовых. Среди них, конечно же, выделялась Научная библиотека ТГУ, настоящая книжная сокровищница. Правда, немалая часть ее книг была тогда недоступна не только рядовым читателям, но и университетским ученым. В спецфонде переживали «ссылку» книги дореволюционных авторов, чем-то не угодивших идеологическим жрецам большевизма, работы «врагов народа», а также многие произведения зарубежных писателей, попавших в спецфонд в ходе кампании борьбы с космополитизмом и «низкопоклонством перед Западом». Такие ограничения для читателей не могли не обеднять интеллектуальную жизнь города.

В массовых библиотеках широко популяризирова­лись произведения так называемого социалистического реализма. Авторам многих из них нельзя было отказать в таланте и обаянии. Потому-то томичи зачитывались романа­ми и повестями Алексея Толстого, Александра Фадеева, Леонида Леонова, Константина Федина. В книгах тех лет прорывалась порой и жестокая правда о действительности. Как, например, в романе Виктора Некрасова «В окопах Сталинграда», о котором много тогда говорили по случаю присуждения автору Сталинской премии.

Оживилась и своя литературная жизнь. С 1945 года стал выходить альманах «Томск». Редактировал его Александр Пугачев, сам немного писавший на краеведческие темы. В альманахе участвовали Николай Попов, Павел Антокольский, томский поэт, фронтовик Давид Лившиц, недавний выпускник Томского педагогического, тоже фронтовик, живший к тому времени в Москве, Юрий Стрехнин, Вера Наумова-Широких. В альманахе началась публикация, вышедших позже отдельным изданием, «Записок старого томича» Ивана Лясоцкого. Разумеется, присутство­вали материалы партийных руководителей, например первого секретаря обкома партии А.В.Семина о задачах IV пятилетки. Довольно скоро, однако, альманах был подвергнут разгромной критике: обком ВКП(б) обнаружил в нем «халтуру, безыдейность и аполитичность». Как водится, состоялось собрание писателей и журналистов города, которые «обсудили» сказанное обкомом в адрес альманаха. И тотчас нашли, что исправить. Преподаватель артиллерийского училища, напитан Иван Шапран, публиковавший свои рассказы в местной печати, заявил: «Редакция альманаха уделяет много места «Запискам старого томича» И.Лясоцкого, в то время как пропаганда идей нового пятилетнего плана не находит места на страницах альманаха»³⁷.

Новый редактор альманаха, университетский преподаватель, недавний фронтовик Нико­лай Бабушкин заверил собравшихся, что «ближайший выпуск альманаха намечено посвятить избирательной кампании, показать советского человека, героя социалистической эпохи, совре­менную действительность»³⁸. Подобный диктат партийных органов, разумеется, мало спо­собствовал художественному творчеству. Позже, в середине пятидесятых, на страницах «Томска» дебютировали ставшие впоследствии известными Виль Липатов, Борис Климычев, Василий Казанцев. В доброжелательной статье преподаватель ТГУ Агнесса Ачатова дала проницательные оценки их первым опытам, отметила несомненный поэтический дар студента В.Казанцева, искренность Б.Климычева, чьи стихи, замечала критик, «по-настоящему волнуют»³⁹.

⁷   Красное знамя. 1946. 17 дек. ³⁸  Там же. ⁹  Ачатова А. Ближе к жизни // Красное знамя. 1956. 1 июля.